Актриса Анна Якунина долго работала в «Сатириконе» у Константина Райкина, потом перешла в Ленком к Марку Захарову. В кино сыграла более 30 ролей. Но настоящую популярность ей принес сериал про медиков «Склифосовский».
Анна, вы в курсе, что врачебная форма вам очень к лицу?
Да, мне говорили. Первый раз я об этом услышала, когда репетировала роль сестры Речид в спектакле Ленкома «Пролетая над гнездом кукушки». Там на мне классический белый халат. А в сериале «Склифосовский» я уже одета в современную форму – рубашку и брюки, розовые.
Розовые, потому что вы блондинка?
Наверное. Так решил художник. Розовый блондинкам идет.
Источник фото: tvc.ruИнтересно, а в детстве вы играли в доктора?
Конечно. У меня был игрушечный набор – пластмассовый шприц, трубочка, градусник, клизма. Однажды, лет в пять, ко мне домой пришел соседский мальчик. Я надела белую шапочку с красным крестом, и мы стали играть «в больницу». Он сказал: «Сделай мне укол» -- и снял штаны. Совсем. Я так растерялась. Но на детском уровне поняла, что это уже вовсе не про больницу. (Смеется)
Как говорится, прошли годы, и вот вы уже в сериале о самой известной больнице страны – Склифе, играете регистратора Нину Дубровскую. Что помогло быть убедительной в роли?
Природная наблюдательность. Я по натуре «смотритель», постоянно подглядываю, запоминаю. Не раз сталкивалась с такими вот тетками-медичками. Они, бывает, кричат, хамят, нарочно тебя не замечают. Но если удается «подойти» к ним на шаг ближе, то открываются, становятся нормальными бабами. И вдруг понимаешь, что на самом-то деле за тебя переживают, хотят помочь. Играть эту двойственность очень интересно. Свою Нину я обожаю. Она во многом лично мной придумана. Я бы ее даже острее, жестче сделала -- но нельзя, это кино, не так поймут. Зачем кидать еще одну тень на нашу медицину?
Тем более что ваша предыдущая героиня уже заявляла с экрана: «Медицину-то я люблю. Я пациентов терпеть не могу. Они меня раздражают».
Это в сериале «Личная жизнь доктора Селивановой» говорила моя Кира Станиславовна, гинеколог. Она у меня там такая очкастая, страшная -- ух! Только сериал показали, а вскоре приболела моя бабушка. Я повезла ее в больницу. Хожу там, устраиваю в палату. И вдруг врачиха одна подходит: «А вы у нас раньше работали, что ли? Очень мне ваш голос знаком». Я честно отвечаю: «Нет, не работала». Она опять: «Прямо не могу! Где же я могла вас слышать?» -- «В кино, наверное, в «Селивановой», – говорю я и начинаю: Медицину-то я люблю…» -- «Так это вы?! Спасибо вам за эту фразу!»
А в семье вы, доктор, близких лечите?
Бывает, но тут надо аккуратно. В первом сезоне «Склифосовского» моя младшая дочь Маруся попросилась сняться в эпизоде. Ей было четырнадцать лет и очень хотелось что-нибудь сыграть. Вдруг, прямо накануне, у нее заболел живот. Я подумала: девочка эмоциональная, это нервы. И дала ей обезболивающее. Утром дочка встала вся зеленая. Спрашиваю: «Ну что? Может, не поедем сниматься?» -- «Как это не поедем?!» – возмутилась она. Тогда я, дура, снова дала ей обезболивающее.
Стоим в кадре, смотрю, она сама не своя. А у нас на площадке всегда дежурил медик-консультант, чтобы в фильме все было без ляпов, «по-настоящему». Я его попросила: «Посмотрите, что-то у Маруси второй день живот болит». Он пощупал и говорит: «Не нравится она мне. Надо в больницу». Оказалось – аппендицит. И по иронии судьбы прямо с сериала «Склиф» она попала на операционный стол в настоящем Склифе. Такое вот совпадение.
К вопросу о совпадениях -- вы ведь и живете неподалеку от НИИ им. Склифосовского?
Да, просто так ничего не бывает! Видимо, я всю жизнь ждала этого сериала. Да еще главную роль там играет Максим Аверин, с которым мы много лет дружим.
Когда спрашивают про детство, какая у вас первая ассоциация?
Наша квартира в самом центре старой Москвы, на улице Герцена.
Интересное: Галина Беляева, женщина и актриса..
Ее называли «Три сестры», потому что там жили действительно три сестры: моя мама -- режиссер, ее сестра – балерина, и сестра моей родной бабушки, которую я тоже считаю своей бабушкой, -- актриса. Дом наш был типичным образцом богемной тусовки 70-х. Гости не переводились, постоянно кто-то приходил-уходил, все сидели за столом, что-то обсуждали, выпивали, смеялись ночи напролет. Красивые люди, веселье – мне все это очень нравилось, я крутилась рядом.Иногда, загуляв, меня теряли, потому что никто не мог вспомнить, приходила ли я вообще из садика. Как-то у нас опять собрались артисты. Гитара, песни, танцы, поздно уже, и вдруг кто-то спросил: «А где Анька-то?» Стали искать – нету. Случилась легкая паника. А бабушка днем улетела в Сочи. В последний момент, никого не предупредив, она взяла меня с собой.
Ночью ей с трудом дозвонились в гостиницу: «Анька пропала!» Зевая, она ответила: «Ну что вы орете?! Девочка со мной. Я просто решила показать ей море».
А на работе у взрослых -- в театре -- вы часто бывали?
Штамп «я выросла за кулисами» -- это про меня. Бабушка, Елена Дмитриева, служила в театре на Малой Бронной. Она брала меня туда чуть ли не с рождения. Рассказывают, что, едва научившись говорить, я кричала из коляски на всю гримерную: «Ляля, лять! Ляля, лять!» Имелось в виду -- гулять, но артисты-то слышали другое и приходили в бурный восторг. Став постарше, я уже бегала за кулисами без присмотра, часами сидела в реквизиторской и перебирала короны, бусы, парики.
Когда в 1975 году Анатолию Эфросу для «Женитьбы» понадобились дети, я, конечно, была в первых рядах. Мы -- шесть девочек в красивейших платьях -- выбегали на сцену. Ольга Яковлева -- Агафья Тихоновна, показывая на нас, произносила: «Да за кого ж они замуж пойдут?», и брала одну девочку на руки. Интересно, что всякий раз она заранее проверяла каждую на вес. Я была легче всех, поэтому обычно исполняла «главную роль». С рук Яковлевой меня забирал Михаил Козаков -- Кочкарев, и потом я убегала за кулисы, держась за его клетчатые штаны. Знать бы мне тогда, за чьи штаны держусь! Яичницу в этом спектакле играл Леонид Броневой. Спустя почти тридцать лет я пришла в труппу Ленкома, а Леонид Сергеевич опять играет в «Женитьбе» Яичницу. Вот такое дежавю.
После того дебюта вы и решили – в артистки?
Ничего подобного! Родные вместе со мной мечтали, чтобы я стала балериной. Хотя актерский дар у меня тоже был. Однажды я спародировала кого-то. Все угорели! С тех пор то и дело просили: «Ну давай, покажи меня!» Часто мы ездили в актерский дом отдыха «Руза». Ужинаем как-то с бабкой Лялей в столовой, а неподалеку сидит Александр Пороховщиков, молодой, еще неженатый. Красавец невероятный! Слегка подшофе, курит, ждет кого-то. И вот мы на него насмотрелись, а потом в номере
Ляля просит: «Умоляю, покажи Пороховщикова!» И я изобразила, как он смотрит вокруг, как к нему девушка подошла, как он к ней кадрился. Бабка сказала: «Вылитый!» Мне тогда было одиннадцать лет.
А что с балетом?
В Московское хореографическое училище меня не взяли. Тогда мы с мамой поехали в Ленинград, и там я поступила в Вагановское училище. Это был настоящий институт благородных девиц. Дисциплина железная! Ученицы взрослым не говорили «здравствуйте», а делали реверанс. Педагогами были пожилые балерины. Выглядели они царственно: все статные, с изысканными манерами, всегда причесанные, надушенные, красиво одетые. До сих пор помню, как потрясли меня чьи-то туфли на прозрачном хрустальном каблуке.
Училище очень многое мне привило: культуру, уважение к взрослым, умение трудиться -- и выносливость. В расписание дисциплин входило обучение игре на рояле. На весь интернат было лишь четыре инструмента. Но музыку надо было делать. И вот вахтер будил нас ночью по графику: в три часа ночи, в полчетвертого, в четыре, в полпятого… На приготовление урока отводилось полчаса. И сонные, истощенные дети плелись долбить эти ноты. Истощенные, потому что старались ничего не есть, чтобы не поправиться. При любой возможности сбегали в сушилку. Обматывались целлофановыми пакетами, сверху надевали шерстяные рейтузы, кофты, шубы и лежали на полу в горячем воздухе -- вытапливали «жир».
Источник фото: uznayvse.ruСпециальность шла у меня хорошо, педагоги хвалили. И вдруг я решила балет бросить. Мне было тринадцать лет – переходный возраст, гормональный взрыв. Захотелось свободы, гулять, влюбляться. Дома все были в ужасе, но меня было не переубедить. В Москве я стала учиться в обычной школе и танцевать в ансамбле Игоря Моисеева. Но это уже было просто хобби. А потом – ГИТИС.
Продолжение следует, подпишись на наш сайт и читай:
- Вера Алентова: «Нельзя жить с разорванным сердцем». Её принципы жизни
- "Мы стояли под окнами гостиницы и пели "Ты у меня одна..." Актриса Анна Банщикова
- "Мужчины думают, что если женщина красивая, да ещё артистка, то непременно лёгкого поведения". Интервью с Лидией Вележевой
- "Самое сложное было - положить голову в пасть к тигру и вернуть кредит". Актриса Ольга Погодина
МАРИЯ СПЕРАНСКАЯ, Москва, специально для «Лилит» (с) * Фото вверху: teleprogramma.pro
Интересное еще здесь: Звезды.
"я убегала за кулисы, держась за клетчатые штаны Михаила Козакова". Актриса Анна Якунина.